Эта повесть Латыниной, почему то, в своё время ускользнула от моего внимания.

Прочитал с удовольствием.

Хотя это и ранняя её работа, но всё равно читается с большим интересом. Фантастический антураж не заслоняет показываемые социальные взаимодействия, которые прописаны глубоко, тщательно и, как всегда, с изрядным налётом цинизма.

Как понимаю, под видом инопланетного общества, показаны социальные отношения в азиатских странах, оставшихся после распада СССР. Хотя другая, возможно даже более вероятная версия — именно постперестроечная Россия во взаимодействии с Западным миром.

И базовая мысль хороша: всё что происходит — всё равно будет использовано действующими лицами в своих интересах.

Понравилось.

Великолепно пишет! Вейский цикл — шедевр, Ахтарский цикл — великолепен, Кавказский цикл — написано здорово, только мнения на все происходящее в Кавказском цикле у меня с Латыниной, к сожалению, совсем не сходятся.

Вещь очень понравилась. Нет там никакой «нацфобии». Есть взгляд на вещи с разных точек зрения. Есть мудрость показать, что у каждого своя правда, и что она может очень далеко завести. И главным героям да, очень сопреживаешь.

Первая книга Латыниной, которая мне не понравилась. Скучно, пошло. После нее даже как-то расхотелось читать «Охоту на Изюбря». Возможно, зря.

Сразу скажу, что не читал не Лукьяненко, с романами которого сравнивают «Нелюдь», ни других романов самой Юлии. Поэтому скажу так:саму книгу читать мне было интересно, вот не зню чем особо, но интересно. Возможно оттого, что в небольшом томе уложилось так много всего: и планет, и инопланетян, и приключений. Однако с другой стороны, эта самая «многость» всего тоже является недостатком, но не критичным по мне как.

Гораздо хуже для меня стало другое: вот что мне точно напомнил роман, так это цикл «Билл — Герой Галлактики» небезызвестного автора). Но вот там вся этакоррупция, тупые военные и вообще все, что тварилась в той Империи было описано со стебеом и сатирой, смеясь. В романе же Латыниной все было чересчур серъезно: она ведь без смеха описывала убожество всей системы Имперрии и людей, ее населяющих. Такого человеконенавистничества мне давно не попадалось, а псевдоумные размышления о том, что мол, «Империя и держиться на предательстве всех и вся людей» вообще не катят ни в какие ворота! Кака раз таки все эти Империи , Федерации держаться на немногих честных людях (хотя я и нескажу, что совсем уж немногих. Неправда. Хватает их). Но если судить из текста, то вообще у Юлии нет ни одного нормального человека: все только и воруют, и доносят друг на друга! Бред какой-то(

Поэтому историю, приключения, насыщенность ставлю в «плюс»,а вот все остальное, и эта самая вопиющая человеконенавистичество и чрезмерная либеральность пойдут в «минус». Итого:

Увы, это не проведенный анализ, это дежурная политическая агитка.

Чем хорошая аналитика должна отличаться от простой агитации? Прводится рассмотрение альтернатив, развило. других точек зрения и т.п. То есть автор пытается устранить свои собственные иллюзии (а они есть у любого). Но здесь же — чистый самогипноз. Своя концепция повторяется, повтораяется, повторяется.

Хорошая статья о сопоставлении кассовых успехов разных жанров и надежде для малоизвестных литераторов — прославиться после смерти.

Для 1994-го статья смотрится если не чем-то принципиально новым, то довольно свежим. ставились серьезные вопросы.

Потом, увы, вместо сколько-нибудь глубокого развития это темы — пошла агитатция «за либерализм без демократии».

Начало порадовало и вознесло в эмпиреи. А потом… Потом я основательно застряла, измучившись вопросом: где сюжет? Да, хорошо, умно, хочется растаскать на цитаты, и – все. Это сборник умных баек, не вызывающий ни малейшего интереса. У Монтеня хотя бы рассуждения… А здесь… Энциклопедия афоризмов. Все бы хорошо, но у меня уже одна есть, и мне достаточно.

В некоторых местах просто дух захватывает от емкости высказываний, от глубины мысли, а потом этот самый дух тихо позевывает в сторонке, пока ты пытаешься вступить в отношения с текстом. А тот, собака, усиленно сопротивляется.

Я понимаю, кстати, почему Крылов в лице г-на Владимирского не допускает архаизмов в работах от МТА. Потому что надо быть как минимум Толстой и писать свой Кысь, чтоб это было интересно. Нужны знания, талант, опыт… И вроде почти все это у автора есть, а не срослось. Работа, конечно, сложная, но именно работа. Которой никогда не стать просто хорошей книгой.

Это ни в коем разе не уничижение и не оскорбление. То же самое, к примеру, можно сказать о книгах Жванецкого. Которые тоже не особенно-то почитаешь сплошняком. Даже обожаемый мной Задорнов в этом формате затруднителен для восприятия. Но эти товарищи и не претендуют. А тут – Книга. Ну по формату – да. А по содержанию – ни в коем разе.

Нельзя не признать, что автор вполне прекрасно это осознает. И не особенно претендует. И это правильно. Но читать все равно невозможно.

Нет, я знаю, когда такая книга была бы мне жизненно необходима. В пубертатный период. Я тогда и философов горстями ела, и нуднющих классиков от прозы, и – естественно! – всякое романтическое от поэзии. В общем, растущий организм должен потреблять всяческих таких размышлений как можно больше. Дюну, кстати, в ту же топку – чудно бы пошла с тринадцати до восемнадцати. А сейчас вот никак… Хотя концепты тоже есть.

Резюме: подростковое чтиво для неопределившихся. От необычайно умной тетки, которая оставит в колеблющихся детских мозгах не только и не столько доброе и вечное, сколько разумное.

Мир силен только политической ситуацией, и та фрагментарна до безобразия – собственно, как и любая описанная политика. Как ни крути, точек зрения на любые водовороты власти столько же, сколько истин, оттого можно считать, что их нет вовсе. Ну вот, например, переворот с точки зрения свергнутой династии, узурпатора, знати, простолюдинов, исполнительной власти, прессы, наконец. Ну или арфистов – не суть. Тут уж лучше взять одной камерой (в смысле видео, а не тюрьмы :))), ну максимум – двумя. Иначе полная белиберда получается. А если вдогонку еще и философии нагнать, аки туману… Получится умно, но беспросветно. Собственно, что и наблюдаем.

Интрига там вроде даже планировалась, причем в буквальном смысле. Жанр фактически – политическая сатира с элементами фэнтези. А раз политическая – там интриган на интригане. Но читать от этого ни на грамм ни интереснее. Я неделю оттягивала свой конец не хуже Мюллера, заменяя чтение в целом просмотром дамских сериалов.

Персонажи, кстати, неплохи. И я знаю чем: ловкими и емкими замечаниями. Как исходящими от них, так и относящимися к ним. Конечно, автор таким образом умничает, это понятно. Но колориту добавляет. Почти хорошо.

За идеи, естественно, чистую десятку. Собственно, там почти ничего больше и нет, кроме этих идей. Они внятно изложены, сопереживательны, восхитительны и заставляют восторгаться не только умом автора, но и собственным – прочитал, понял, смеешься – молодец!

Ну и конечно, автор пытается доступно и смешно изложить о нелегких поворотах коридоров власти. Отчасти успешно. Особенно для того, кто сможет это прочесть, не маясь болью в вывихнутой зевотой челюсти.

Душевность тоже присутствует, потому что – конечно же! – политика близка каждому совку, особенно с точки зрения лавочки/кухни/курилки. Мы все вполне могли бы управлять страной, а то и не одной, но почему-то не управляем. Собственно, а чего там сложного? Я вот, например, в цивиле всегда выигрываю. Особенно на низкой сложности. ))) Оттого могу считать себя практически правителем и местами сопереживаю аборигенам и ГГ.

Погружение никакое. Вроде как решил научиться плавать – боялся, бодрился, собрался с духом, прыгнул… А в бассейне – санитарный день. И гребешь лапками по кафелю, потирая ушибленную тыковку… Ну или у кого что.

Ассоциации: Татьяна Волкова, Все тайны вселенной.

Лучшее из всего написанного этим автором. Но читать лучше только тем, кто хоть немного разбирается в китайской истории от Цинь до Тан включительно (например, в Иршахчане безошибочно угадывается Цинь Шихуан, в Касии — У Цзэтянь, в Нарае — Шан Ян и Сан Хун-ян, в Ханалае — Ань Лушань), иначе все удовольствие от вылавливания из текста хитрых аллюзий и гэгов пропадает. Высший балл по совокупности книг не ставлю, поскольку завершающий роман противоречит условиям игры в Сто полей: из Вейской империи времен позднего Варназда и развитого Шаваша полностью исчезла вневременная магия, воплощенная в Ире и желтых монахах, а ей на смену пришли фокусы террористов с химией, забавы беспринципных чиновников с экономикой и триллионные сделки галактических мошенников. Это нельзя считать адекватным объяснением видений Ванвейлена в «Ста полях», и Латынина сама превосходно понимает ущербность подхода, иначе не стала бы переписывать концовку указанной книги фактически заново.

Юлия Леонидовна предала своих героев точно так же, как сделал это, например, Симмонс в продолжениях «Гипериона».

Впрочем, аналогичное утверждение применимо и к творчеству Латыниной 2000-х в целом, не только к ее фантастике.

Многое в нашем мире зависит от позиции наблюдателя. Одни говорят: «стакан наполовину полон», другие, что он наполовину пуст. То же касается и этого романа. Он действительно похож на «Линию грез» Лукьяненко, но разве это плохо? Причем «Нелюдь» похож не сюжетом и идеями, а общей атмосферой. Использовано много псевдонаучной терминологии и описаний, но разве не изощренная фантазия авторов, порой противоречащая здравому смыслу, привлекает нас в фантастике…

В общем, не буду вдаваться в дискуссии с самим собой. Советую всем любителям творчества Лукьяненко 90-х. Эта вещь конечно хуже, но ввиду отсутствия альтернативы вполне подойдет, чтобы скоротать пару вечеров. К сожалению, сам Сергей Васильевич в последние годы ни чего подобного не пишет.

С каким-то нездоровым увлечением читал я эту серию книг — и наконец-то прочитал. Первая книга более-менее динамичная и обладает подобием связного сюжета, но в последующих действие расползается до полной бессмыслицы. Но, тем не менее, превозмог.

Плюсы книги (и цикла):

1.Забавный ориенталистский мирок, к тому же описанный «с другой стороны», а это тоже важно — уметь посмотреть на конфликт глазами всех участников.

2.В общем-то книга сделана довольно мастеровито: есть определенная интрига, читать довольно интересно, плюс при определенном старании можно выловить крохи «инсайдерской» информации.

Минусы:

1.Главный минус — чрезвычайное обилие действующих лиц. Все эти Амирханы, Алиханы, Джаватханы, Асланы, Бесланы и прочие сосланы ордами бродят по страницам книги, их ценность для сюжета близится к нулю, но видимо они очень дороги автору. Писательница нафаршировала свою книгу одинаковыми кавказцами, но для читателя это оборачивается истым мучением — например, когда в середине четвертой книги какой-нибудь Ахмед-Магомед, мельком упомянутый в конце второй, становится одним из главных антагонистов — это напрягает. Именно по этой причине я несколько раз откладывал книгу, причем уверенность, что я возьмусь за нее вновь — отсутсвовала.

2.Конечно, понятно, что «кавказский сеттинг» подразумевает толику этакой фантастичности в духе сказок «Тысячи и одной ночи». Но в данном случае, скорее приходится выискивать связи с реальным миром, чтобы не утонуть в фэнтези окончательно.

Анатомия, например, фантастична — Латынина не раз с восторгом описывает случаи как пуля, попавшая в палец проходит через все тело и выходит, например, из виска, причем раненый остается жив.

Экономика фантастична: жители чудо-страны Северной Аварии (Дагестана) не занимаются абсолютно никаким производительным трудом. При этом направо и налево передаются чемоданчики с миллионами долларов, на карманные расходы выдаются пакеты с сотней тысяч евро и т.п.

Имеются также очень большие проблемы с политологией, историей, психологией и т.п. Про технику ничего не говорю, т.к. не разбираюсь в этой теме.

3.Латынина очень пристрастна и своих пристрастий не скрывает. Русских (их она называет федералами и ментами) мочат пачками, не встречая никакого сопротивления. Все это автор описывает чуть ли не с восхищением. Есть в серии парочка хороших русских, но оба окавказились, а один даже принял ислам и женился на чеченке. Видимо, условием «хорошести» для русского является именно преклонение перед высокой кавказской культурой. Все остальные русские — плохие. Описаны они в духе сталинской пропаганды, когда врага полагалось рисовать только черными красками. Хотя, вроде — можно быть безжалостным убийцей, но неподкупным служакой; можно быть продажным коррупционистом, но отличным работником; можно быть трусом — но вместе с тем, гуманным и сострадательным. Не то у Латыниной: все русские главгады являются одновременно подлыми убийцами и бесталанными трусами.

Но есть в романе еще и кавказцы! О хороших нет смысла говорить подробно. Они хороши несмотря ни на что и описываются автором с неизменной симпатией. Ничто не может эту симпатию поколебать — даже жестокие убийства женщин, стариков и детей.

Плохие кавказцы в чем-то сродни плохим русским, но лучше. При описании их недостатков, Латынина проявляет умеренность. Например, главный чеченский террорист может быть детоубийцей, но одновременно — талантливым и гуманным руководителем, бьющимся за свободу своего угнетаемого народа.

Впрочем, автор туманно намекает, что в недостатках кавказцев виноваты русские. Это, дескать, они завезли на вольную землю Кавказа продажность, подлость и раболепие.

Противно это все, конечно.

4.Стиль — что называется, «с претензией на претензию». Нарочитая и неестественная вычурность, откровенно шизофренические метафоры и сравнения, дебильные остроты в стиле «Ему на ногу бросили балку в 200 кг, а он заорал так, словно в ней были все 400» и т.п. Мешает читать.

Мне — ну вообще очень сильно понравилось. Читал, почти не отрываясь.

Полагаю, единственный известный мне экземпляр фантастического произведения, иносказательно, но в крайне циничной форме затрагивающий наиболее болезненные проблемы социума.

Возможно пристрастен, потому как Латынина сильно нравится.

Серия романов про Шаваша — это конечно что-то...

Не так сильно, к сожалению, как про Извольского. Но, всё равно, очень и очень поучительно. Видимо, как немного более ранняя серия — этапы развития автора.

Но всё равно — очень и очень поучительно. Нигде кроме как у Латыниной я не встречал такого реалистичного, сурового и циничного отношения к жизни...

И, на мой взгляд, это ведь всё именно о России. В смысле, о СССР. Просто выдано за фантастику...

Рекомендую всем. Просто скучные и затянутые места надо перетерпеть — считаю, выдающимся авторам нужно уметь немного прощать их, так сказать, неловкости начальных этапов развития.

На мой взгляд, лучшая серия романов Латыниной.

Мир в его естественном, суровом и циничном виде. Люди — как они есть в жизни.

Очень нравится. Периодически — перечитываю.

Рекомендую.

По непроверенным данным, некоторые бизнесмены держат как настольные книги — как наставления и руководства.

Первая прочитанная мною книга Латыниной (решил купить после того как прочитал статью Латыниной в газете).

Очень понравилось. Первый встреченный мною экономический триллер. Потом прочитал все книги Латыниной и с нетерпением жду следующей.

Бизнес-прогрессорство в псевдоориентальном мире.

Это последняя вещь Латыниной, которую еще можно было читать с удовольствием и уважением. Она же лучшая. Несколько портят картину только противоречия с первыми четырьмя книгами Вейского цикла. Те явления и события, которые в «Ста полях» описывались как артефакты SF&F, здесь преподносятся как банальная «ловкость рук и никакого колдовства» (с). А это уже знаменует отход Латыниной от научной фантастики в сторону

Смысл названия переворачивается за всю книгу раза три-четыре, если правильно сосчитал: сперва инсайдером представляется Бемиш, затем — его выкормыш Ашиник, после этого — снова Бемиш, затем — Шаваш, и наконец... Обыграны события не только китайской и российской, но и вообще восточной истории: например, сектанты-террористы из Общины Синего Солнца явно списаны с исмаилитов Хассана ибн Саббаха, какими они показаны в трактате аш-Шахрастани о религиях и сектах исламского средневековья.

Между прочим, остается впечатление, что эта книга изначально создавалась так, чтобы ее было легко перевести на английский. Стилистически разница с первыми романами цикла разительна, и на одну лишь смену обстановки в Вейской империи это не спишешь.

Тем не менее — достойное завершение цикла. Временное. Ибо уже грядет продолжение, которое я боюсь читать.

Безнадежно тухлая коммерческая поделка с острым привкусом «Линии грез» на неоднократно муссируемую с окончанием каждого следующего срока Путина в какой-нибудь руководящей должности тему операции «Преемник». Авторская позиция изощренно человеконенавистническая, точнее, русофобская — в баррах, например, предсказуемо угадываются приукрашенные птичьими оперениями чеченские и аварские криминальные авторитеты и варлорды, столь милые Латыниной по «Кавказскому циклу».

Редактор к тексту даже не притрагивался.

Альтернативно-исторический триллер в духе Форсайта. Абсолютно нечитабелен из-за: 1) омерзительной, зашкаливающей русофобии и чеченофилии (ходят слухи, что Латынина писала его в бытность временной любовницей крупного чеченского криминального авторитета), 2) мегаломании в суммах откатов и активов, 3) нечеловеческих способностей героев к регенерации внутренних органов и мозга (чего только стоит один предводитель террористов, сохранивший боеспособность после того, как ему всадили полный автоматный рожок в грудь и живот), а также 4) грубейших ляпов в технологической стороне вопроса (нефтепереработке и очистке углеводородного сырья от попутных газов).

Тем не менее обладает своеобразным шармом, как и, например, некоторые творения Уве Болла. Интересно, что в дальнейшем уровень работ Латыниной выше уже не поднимался, а это придает некоторый вес теориям заговора относительно истинного авторства Вейского цикла.

Земляне, долгое время скрывавшиеся в Вейской Империи как разведчики, теперь установили открытый контакт. Тысячелетний Вей одной ногой стоит в Средневековье, другой — в космической эпохе. Старые мехи имперского сознания трещат под напором нового вина — идей и товаров из Галактики. Те, кто вчера был властелином мира, сегодня оказались жалкими правителями отсталой планетки.

«Но Запада нет и Востока нет – границы, родов, племён – В краю, где двое мужчин сошлись, хоть с разных пришли сторон». Странная дружба зарождается между вейским полководцем, головорезом Киссуром белым Кречетом и Терренсом Бемишем, «корпоративным пиратом». Ассалахский космопорт, который строит Бемиш, должен стать ключом к превращению Веи из «задницы мира» в равноправную планету Галактической федерации. Как? Вот это и есть главный вопрос в книге.

Надо ли говорить, что проблемы отсталой Веи, которую собственные чиновники распродают иностранцам, близки нам как собственная кожа. Временами повествование Латыниной превращается в жесткий социальный памфлет на современную пост-советскую действительность. Однако рецепт «возвышения», предложенный ею, весьма и весьма оригинален.

Долгий кризис, запрограммированный правлением Кассии и последующих временщиков, завершился взрывом, и даже Нан, ставший первым министром, при всем своем уме, находчивости и отваге, не в силах спасти страну от сползания в хаос гражданской войны. Увы, даже самые совершенные расчеты спотыкаются о «человеческий фактор» — в шестеренки государственной машины, так виртуозно построенной Наном, попадается юный Киссур, потомок варварских королей. Случайная встреча с императором, взаимная симпатия двух одиноких юношей — и вот все расчеты Нана летят к чертям, а юный Киссур вводит во дворец уже знакомого нам по «Ста полям» Арфарру.

И по горькой иронии судьбы, Арфарра и Нан, одинаково желающие вывести Вейскую Империю из многолетнего кризиса, становятся смертельными врагами.

Нан уже не просто чиновник из окружной управы — он столичный судья, уважаемый, почтенный — и следовательно, богатый — человек. В Вейской империи продается и покупается все, кроме благоволения странного непредсказуемого бога по имени Ир. И именно Ир хочет, чтобы Нан расследовал похищение бога из храма. Что ж, раз такова воля бога — Нан должен ехать на окраину империи, в провинцию, где зреет смута.

К тому же, и Нан, и монахи из храма Ира — не те, за кого себя выдают. Вернуть бога, найти и покарать убийцу, предотвратить бунт — и не раскрыть при этом свое истинное лицо — перед Наном стоит поистине Геркулесова задача.

Как обычно у Латыниной, детективный сюжет — лишь стержень для сложного комплекса философских и социальных наблюдений, которые интересны и сами по себе.

Повесть относится к периоду «безвременья» после смерти государыни Касии. Экономика Вейской Империи стагнирует после уничтожения ордена Шакуника, технический прогресс искусственно сдерживается, слабовольный и взбалмошный юный император Варназд передал бразды правления своему фавориту советнику Нараю. Ханжа и педант, Нарай планомерно добивает экономику во имя высоких идеалов морали. Бывший государев фаворит советник Андарз мечтает вернуть себе власть и влияние, и делает ставку на молодого и способного чиновника Нана. Одновременно Нан замечен Нараем. Нану предстоит сложный выбор: два могущественных человека делают ему «предложение, от которого невозможно отказаться» — каждый хочет, чтобы Нан помог ему уничтожить соперника. На чью сторону встать? Какой мерзавец вернее погубит страну — мерзавец-циник или мерзавец-идеалист?

Весьма актуальная для нас социально-экономическая проблематика нанизана на нить детективного сюжета — поисков письма покойной императрицы, которое способно спасти или погубить... кого?

Повесть является предысторией к роману «Колдуны и министры» — в ней рассказывается о заговоре Даттама, из-за которого был уничтожен монашеский орден шакуников.

Повесть интересна главным образом в контексте общего «сеттинга» Вейской Империи — она раскрывает причины социально-экономического кризиса, описанного в «Колдунах и министрах». Чтобы оценить эту повесть вне сеттинга, нужно быть очень наблюдательным человеком с аналитическим складом мышления: ведь способы управления страной, которые показаны в ней, весьма и весьма актуальны для пост-советского пространства. Как управленец государыня Касия — типичный временщик, наделенный при этом незаурядным интеллектом и харизмой. Однако весь этот интеллект целиком сосредоточен на проблеме удержания власти, а сама власть мыслится как инструмент для извлечения из жизни как можно большего количества удовольствий. Касия живет по принципу «После нас — хоть потоп», и этой ситуацией пытаются воспользоваться двое выдающихся людей: юный варварский король, желающий захватить прогнившую империю, и жрец Даттам, желающий империю спасти — ибо только так можно обеспечить могущество собственного ордена.

Странное дело! Ни один из отзывов даже не задевает самое главное, о чем хотела сказать Юлия Латынина, замечательная писательница, специалист в области экономики и социологии.

А ведь она ПЕРВАЯ, кто поместил в космос Галактическую империю Людей, в которой социальное устройство в точности повторяет устройство современной России:super:

Насладитесь наконец-то не обычными тираниями и демократиями, не пародиями на средневековый уклад или посттехнологическое общество... а кондовой коррупцией и мерзостью родной власти во вселенском масштабе.

Почему-то оказывается — и достаточно правдоподобно — что атакованное чужаками человечество совершает вынужденный выбор и доверяет власть эдакому космическому сталину — императору Чеславу...

Победа над врагами и триумф человечества плавно переходит в тотальное загнивание и разложение общества, в котором любое проявление воли и чести возможно только в противостоянии с властями.

Массу этических, нравственных, социальных проблем, вмонтированных в небольшой роман, трудно было организовать структурно, поэтому и много однообразия в описательной части, отсутствует любая лирика, романтика и проч.

Однако те, кто знают фирменную латынинскую манеру письма, наверняка не удивятся. Они прощали Латыниной ее странноватые метафоры и пренебрежение сердечными делами героев прежде, простят и теперь.

Лично я от чтения «Нелюдя» получил огромное удовольствие.

Сольный фантастический роман вне Вейского цикла избыточен даже и по масштабам Латыниной: потоки крови, отрубленные руки, термоядерные удары, смешение планет и рас. Предъявлять Ю.Л. претензии по части вкуса и меры последнее дело – чего нет, того не отнять – но в «Нелюди» фееричность сюжетных поворотов делает персонажей совсем картонными, а боевые завихрения взаимозаменяемыми и малоинтересными. Архифабульный роман, сюжет несется как на американских горках. Почти нет фирменного юмора и публицистических рассуждений о несовершенстве социального устройства. По- моему, очень уступает любому роману замечательного Вейского цикла.

Как юмористически-приключенческая повесть — это явная удача.

«Братва» + «черти, которые требуют продать душу» — получился фейерверк зубодробительных происшествий. Но автор на этом не остановилась и вышла на более высокий, на государственный уровень. Этот переход получился интересным.

И если цитата первой части «богатый человек — это курица на базаре жизни»

То цитата второй «Продать душу за спасение Родины».

Если хочется развлечься не просто тупым ржачем, а интересной историей — это тот самый случай.

«Не время для славы» – третий и самый пухлый роман про вымышленную республику Северная Авария, в котором честный чиновник из второй части, ставший топ-менеджером западной фирмы, против воли возвращается к экстремальному другу-мусульманину из второй части, чтобы подготовить многомиллиардный газоперерабатывающий проект. И впадает, куда деваться, в стрельбу и истинную веру. Потому что друг-мусульманин и его брат-президент за успех проекта готовы срезать все головы (как минимум уши) республики и страны, головы с такими планами не согласны, кремлевские упыри, как обычно, нагнетают – и тут начинаются сюжетные перевертыши. Злодеи оказываются зайчиками, потом опять злодеями, потом их сносят в компост (в общем, все, как принято у Латыниной).

Увы, на большом объеме сюжетные кульбиты работают не слишком гладко, тем более что объем нагоняется швейковскими методами: а вот был еще случай с паном Вондрчком.

Только у Гашека пан Вондрчек выводился из сюжета в худшем случае пинком, а у Латыниной – в лучшем случае выстрелом в затылок. И дело даже не в том, что нас пугают, а нам не страшно, и не в истерическом хихикании, когда, здрасьте, этот тоже (сейчас будет цитата) «откинул окровавленный рот». А в том, что английская версия «Ниязбека», три года назад опубликованная в сборнике «War and Peace», занимала 50 страниц – и в это пространство, говорят, авторский замысел улегся всеми извивами сюжета и сочными деталями. Куда более объемные сиквелы, есть такое подозрение, уместились бы страниц в 60–70.

Впрочем, и неудачей «Не время…» назвать нельзя. Потому что очень интересно и дико смешно. Культивируемое автором раблезианство, конечно, срабатывает (Латынина любит описывать интимные сцены в стилистике Баттхеда, пересказывающего «Цветы сливы в золотой вазе», а драки у нее выходят готовым синопсисом короткометражки «Самогонщики-2»). Но нечаянные достижения оказываются более весомыми.

Создательница Аварии давно известна как оптовый поставщик гэгов, мемов и нечаянных юморесок типа прыгающих стрелок осциллографа (за пределами «Земли войны» упомянутый прибор стрелок не имеет).

«Не время для славы» в этом плане – отдельный подарок. Одних только анатомических деталей достаточно, чтобы на века оправдать существование книги, ее автора, Северной Аварии-Дарго со всеми прототипами и фантастических подходов к нефантастической литературе. Поврежденный позвоночник героя удерживается «только специальными упражнениями и кольцами накачанных мускулов», при этом герой все-таки умудряется «столкнуться нос к носу с инвалидной коляской». У другого героя «черные зрачки, как грачи, довольно и весело прыгали меж набрякших жилок сетчатки». У третьего лицо «гладкое выше темени и обросшее волосами ниже губ». У четвертого одна рука, с которой он управляется, «как иной не управляется с десятью». У пятой «полные груди, обтянутые бархатистой кожей». И не спрашивайте, пожалуйста, поверх чего они обтянуты кожей, какой иной управляется десятью руками – и тем более не ищите на себе или окружающих лицо выше темени, набрякшие жилки сетчатки и кольцевые мышцы. Плохая примета.

К сожалению, за всеми этими красотами проблема преемника нефантастического решения не нашла. Можно не сомневаться, что это временное явление. Вопрос лишь в том, где оно случится – в Аварии или менее аварийной точке Вселенной? И в том, долго ли придется мучиться ожиданием.

Как говорил красноармеец Федор Сухов, лучше, конечно, помучиться.

«Ниязбек» написан очень незамысловато, каждая глава пересказывается несколькими словами, и это одинаковые слова. Сюжет такой: честный чиновник, отсидевший в зиндане и освобожденный благородным бандитом Ниязбеком, годы спустя возвращается в Дагестан (в книге – Северная Авария-Дарго) полпредом президента и пытается навести порядок. Главные надежды он возлагает на приятеля, неожиданно оказавшегося братом Ниязбека, но того мгновенно мочат – и полпред с бандюком в течение книги пытаются доказать себе, что это сделал не действующий президент. А заодно отвечают на непростые вызовы времени типа многомиллионных взяток, драк министра с вице-спикером, ментовского беспредела и крышевания боевиков чекистами. Автор добросовестно рассказывают читателю историю всякого персонажа, объем книги растет, а читатель (как и в «Джаханнаме») понимает, что Кавказ – это особый мир, власть в котором безнадежно изуродована совком и федеральным протекционизмом, московские чиновники еще большие воры, а все честные люди вынуждены браться за оружие, чтобы биться с шайтанами-кяфирами. Вывод, примечательный сам по себе, еще и подкреплен массой примеров, большая часть которых откровенно извлечена из той же «Новой газеты».

При этом книга избавлена от обычных для Латыниной редакторских огрехов (классикой считается «Промзона», в которой дочку Извольского на соседних страницах зовут совершенно по-разному, а неосторожнее использование автором вордовской операции «Заменить все» при исправлении аббревиатуры ОРБ на РУБОП привело к появлению таких неординарных конструкций, как «глаза вывалились из оРУБОПит» и «носился как с писаной тРУБОПой») и вымученных ответов на половой вопрос. До недавнего времени Юлия Латынина была большой любительницей описывать интимные сцены в стилистике Баттхеда, пересказывающего «Цветы сливы в золотой вазе». А теперь то ли замужество счастливое повлияло, то ли кавказская тема придала строгости. Увы, ненадолго.

Вторая попытка Латыниной освоить жанр дамского романа вышла настолько образцовой, что я по ходу чтения пару раз тяжело задумывался над тем, а зачем я это читаю. Называется образец, натурально, строкой из мультика и повествует про невинную девочку, которая вернулась из прекрасной заграницы в страшную Рашку, чтобы услышать последний вздох отца, узнать, что вместо наследства ей грозит не то шиш, не то пуля, впасть в истерику, выпасть из нее в объятия — кого? – правильно, благородного бандита, на пару с ним всех победить и закатить мегасвадьбу.

Какое счастье, что после этого триумфа Латынина решила больше не выпендриваться, а просто расписывать новогазетные колонки до книжных размеров.

В начале тысячелетия Юлия Латынина удрала штуку посильнее татьяноларинской. Она ударилась в дамский роман. Видать, потому, что других жанров на обозримой территории не осталось. Или потому, что очень хотелось попробовать. Попробовала, и по привычке два раза. «Ничья» вышла ублюдочком: и бизнесовых петель слишком много, и героиню в итоге толстый папик сгубил (а нефиг было девице от бандита отказываться) – ну какой же это дамский роман? Зато в следующем творении, про бесплатных голубей, автор оторвалась.

Цикл про Сазана, на мой взгляд, является самым недооцененным детищем автора – простым как правда и столь же сильным. Но то ли девушка его стесняется, как грехов молодости, то ли ей лень вписываться в возможные разборки издательств, в разное время издававшей серию «Бандит». Оттого часть книжек, писаных невесть почему под псевдонимом «Е.Климович», была переиздана под другим именем и другими названиями, а другая часть – не была. Потому поздние подвиги благородного разбойника Сазана хорошо известны, а ранние – почти не. Жалко: именно на первые повести легла четкая печать времени кооперативов, коммерческих ларьков и прочего раннеельцинского быта. Затем антураж, в котором существует Сазан, пришел к более-менее современному состоянию – так что историографического восторга «Разбор полетов» или «Саранча» не вызывают.

Плохое завершение Вейского цикла – собственно от цикла в нем вейские декорации и персонажи. Юмора мало, описаний условно-китайских интриг и церемоний, диалогов в стиле Фазиля Искандера тоже нет. «Инсайдер» — это квизи Латынинское письмо, смесь линии «Охоты на изюбря»( обман конкурентов имитацией вражды из-за женщины) и «Земли войны»( взаимоотношения либерала с горцем, захват космодрома). По отдельности оба романа лучше. «Инсайдер» писался на смеси жанров и сериалов, плохо написан – и героев бьют в пах в ходе драки неоднократно и без больших успехов и самоцитаты из других книг в наличии ( опять заколка в прическе ранит в сердце героя). Разумеется, «экономический триллер» читается легко и интрига закручена на ура, но не для любителей вейского цикла. Эх, переиздали бы «Дело пропавшего Бога» и другую повестушку.

Близится к завершению серия про Вейскую империю и отсутствие свежести все же чувствуется. Мне не очень понравилсоь завершение книги с участием торговцев — землян, использованием штурмовиков и проч. В остальном — стабильно высококачественное чтение с забавными диалогами, этическими парадоксами. Особый узнаваемый стиль автора . Мне не показалось, что роман — сильнейший в цикле.

Очень динамичная повесть. Весьма кинематографичная, по-моему. Она и написана-то в стиле сценария... Да и содержание: наивная девушка с неожиданно профессиональной хваткой, яркие типажи коммерсантов, бандитов и копов, эффектные драки и прочие боевые сцены, чудеское избегание всех (почти всех, эффектное неопасное ранение только украшает сюжет) опасностей, да еще и страсть к «плохому мальчику» — такому сильному, умному, неоднозначному... В общем, полный голливудский набор.

Книга словно бы состояит из двух частей. Сначала идет живописание обретшего магическую силу бандита. И очень скоро начинаешь скучать и раздражаться: чего ради тратить время на подобную историю? Уж очень неаппетитно все происходящее... Но затем начинается то, ради чего, собственно, автор затеяла эту повесть: спасение России. Причем в весьма непростых условиях: запрещено, оказывается, новоявленному спасителю, трогать «братков». Спрашивается, возможно ли в принципе что-то поправить при таких «вводных»? Читателю демонстрируется масса экономических деталей современного государства. Общее ощущение от этой информации у человека, абсолютно от этой среды далекого (я имею в виду, конечно же, себя) — какое дикое, грязное, зловонное болото.... Может ли помочь тут магия — и то сомнительно. А уж «обычным цивилизованным» путем... какое там! Даже не смешно...

Еще одна интересная работа Латыниной. Традиционно много и политики, и экономики, и социологии... Плюс хорошо выписанные герои. Прочитала буквально за один присест и получила безусловное удовольствие!

Ставлю за цикл оценку выше, чем за его отдельные части. Потому что потрясает именно умение автора создать мир, и на высоком уровне — очень ровном уровне! — описать его с разных сторон. Плюс прекрасно выдержанная стилистика.

Как всегда, интересно, стильно и умно. Особенно я настаиваю на последнем. А это вообще не очень частое удовольствие — читать УМНЫЕ книги. Жаль, что дочитан Вейский цикл, мне было в нем комфортно...

Повесть эта, прямо скажем, не совсем о государыне, ибо ее роль здесь хоть и на сцене, но не в центре, а ближе к кулисам.

Работа, естественно, абсолютно в стиле всего цикла. Она более эмоциональна, не так наполнена экономическими теориями, социологическими наблюдениями и т.п. В ней нет прилетевших в этот мир Венвейлена и его товарищей. Это только эпизод из местной жизни, — элемент большой мозаики. Самостоятельно, в отрыве от остальных романов цикла, мне кажется, не очень интересен. Нечто из предыдущего отзыва...

Интересный и умный роман, как интересно и умно всё, что делает Латынина (имхо).

Стиль написанного мне как раз кажется весьма удачным: это хорошая стилизация, позволяющая лучше проникнуться общей атмосферой происходящего. Мне, во всяком случае, помогала однозначно.

Да, действительно здесь разум обгоняет чувства, и в сюжете экономика, социология и т.п. доминируют над художественными описаниями антуража, да и самих героев. Но в этом есть яркая авторская индивидуальность, и если это — на любителя, то я — любитель.

Ю.Л. в предисловии к переизданию извиняется, что, дескать, это не роман, а что-то вроде диалогов Платона в исполнении персонажей Стругацких. Извинения, пожалуй, напрасные: «Сто полей» — вполне себе роман, коммерческая проза с культурологическим содержанием, интрига и сюжет в котором играют отнюдь не подчиненную роль. Диалоги и размышления персонажей о соотношениях форм правления, организации взаимоотношений между государством и обществом, обществе до промышленной революции и сами по себе хороши, а приправленные фирменной авторской иронией местами совершенно прекрасны. Надо отметить, что первые глав пять, связанные с высадкой землян и их первыми контактами с местным населением, существенно отличаются по стилю от остальной книги – это юмористическая фантастика в чистом виде, которой не постеснялся бы и Шекли. С введением в текст Аффары меняется и тем повествования и его драматургия, начинается изложение интриг и конринтриг. Много справедливого указано о неряшливости прозы Латыниной: что есть, того не отнять, но следует понимать, что это издержки манеры письма Ю.Л. – с взвинченным темпом, отсутствии сторонней редактуры, социологизирования в ущерб содержательности персонажей, влияния ее публицистической манеры на написание романа. Широта познаний, насыщение романа политологическим содержанием с сохранением интриги и острой сюжетности – это сближает Латынину с романами, например, Дмитрия Быкова( при всей стилистической разности между ними их сближает и «ренессансная» плодовитость и активная нелюбовь части аудитории вследствие их активной полемической деятельности в СМИ). Очевидно «постстругацкое» начало в «Ста полях»( автор его и не скрывает), крепкий перевес интеллектуальной составляющей в ущерб эмоциональной – все равно славно и интересно. Уже заказал продолжения

Равнодушно читать такое, конечно, нельзя. Особенно понимая, что это-то отнюдь не придуманный страшный, жестокий и опасный мир. Это наша с вами страна. Это та ее часть, которая действительно воспринимается как параллельный мир. Хотя... Казалось бы, немыслимые правила и законы жизни, но — если исключить чисто религиозную специфику, — много очень даже «нашего». Кумовство и продажность, возведенное в закон; торжество силы (увы, не ума); физическое уничтожение врагов... разве этого мало в нашей такой цивилизованной жизни?

Интересно, как меняется стиль автора в различных произведениях. Вот в этом, например, я абсолютно точно слышу живую Латынинскую интонацию ее «Кода доступа» на «Эхо Москвы». Буквально один в один, — построение фразы, строй речи.

В одном из отзывов к «Нелюди» встретилось замечание о том, как автор любит описывать цвет глаз героев. Здесь это просто бросается (простите за тавтологию) в глаза, и отнюдь не всегда эти описания удачны... но это такая мелочь по сравнению с общим впечатлением от книги. Страшная книга. Но похоже, что — честная. И читать ее — надо.

Тяжеловатая (sic!) для прочтения и восприятия книга.

Для прочтения — потому что перегружена техническими терминами (или псевдотехническими, здесь я спорить не готова). Да, они создают ощущение реальности, убедительности, делают роман чрезвычайно «неженским»... но есть в этом и некоторый перебор, перекос и еще что-то пере-. Боевые сцены мешают воспринимать сюжет. Все эти с легкостью слетающие с плеч головы, выдавливаемые кишки, запекающаяся в броне плоть, — этого слишком много. Битвы, корабли, инопланетные расы ... это слишком дежурный набор классического космобоевика, не вызывающего уважения и интереса у интеллектуального (уж извините!) читателя.

Продравшись сквозь кровавые ошметки, обнаруживаешь и неожиданные повороты сюжета, и интересных героев, и очень непростую центральную идею, умную и важную. Вот ее-то и нелегко воспринять сразу: отчасти оттого, что антураж не настраивает на глубокие размышления, отчасти — да просто нелегко разобраться в своем собственном отношении к происходящему на страницах. «С кем вы, читатель?» Уж очень неблаговидно выглядят наши собратья по цивилизации... но и ксеноморфы как-то не слишком симпатичны...

Да и вообще, что же это за понятие теперь: человек? Что первично, био- и физиология или мозги, воспитание, восприятие действительности?

Есть о чем задуматься. Латыниной в очередной раз удалась сильная вещь. И осталось ощущение, что это не концовка истории...

Предыстория «100 полей». Повесть значительнее интереснее читать ПОСЛЕ прочтения «100 полей».

В повести Арфарра, Харсома и прочие — лишь молодые люди. Лики их образов только начала раскрашивать судьба. Показано то страшное восстание, в результате которого один изобретатель вынужден был принять постриг, Харсома стал официальным наследником престола, а вот Арфарра окончательно превратился в чиновника для которого народное благо есть высшая ценность.

Портреты созданы, а в «100 полях» они раскрываются на тысячу процентов. Там эти фигуры играют свою шахматную партию.

Потому воскршение прошлого в данном случае интереснее последовательного повествования.

Прочитал в свое время с интересом. Огромный плюс книги — знание автором вопроса — всех тонкостей экономических (именно экономических) интриг, вся эта подковерная борьба бульдогов, обезумевших от возможности нажираться от пуза после того как много-много лет всех держали на голодном пайке. У книги два минуса — сладковатый сироп любовного романа и концовка, какая-то надуманная, киношная. Оцениваю на 8, хотя на самом деле стоило бы поставить меньше. Но тут за легонькие вещицы раздают десятки, посему не буду скупиться.

Читать о выживании людей на другой планете мне интересно всегда. А если, при этом, планета застряла в средневековье? А если, чтобы выжить, космонавтам надо знать все тонкости местной политики, научиться распутывать клубки многочисленных интриг? А если книга написана «сочным» языком, с регулярным вкраплением поэзии и мифологии? В этой книге много «если». И все они не дадут заскучать подготовленному читателю. Ибо с «отключенным» мозгом эту книгу не одолеть.

Итог: рекомендую.

После «Ниязбека» я предполагал, что если новый роман Латыниной будет про Кавказ, выйдет ерунда. Вышла не просто ерунда, а довольно интересный продукт, весьма характерный для нынешнего этапа творчества писательницы. Не так давно она рассказала, что переиздание ее классического фанттекста «Инсайдер» будет здорово отличаться от общеизвестного варианта, так как она увлеклась процессом редактирования и на фиг все переделала. Так вот, «Земля войны» является именно что неровной калькой с «Ниязбека».

Насколько может судить доброжелательный читатель, книга писалась по двум личным причинам. Первая причина – острая неприязнь автора к не потерпевшему совсем ничего бывшему вице-генпрокурору, а ныне вице-министру юстиции с округлой фамилией. По жизни его не удалось свалить ни конкурентам, ни бесланским матерям – вот Латыниной и пришлось смачно описать, как жирная сволочь Комиссаров, открывшая торги по продаже кресла президента кавказской республики, в которой устроила натуральный Дахау, оказывается публично разоблаченной как устроительница страшного теракта и некрасиво подыхает аки собака.

Вторая причина – неудовольствие того же автора мрачной концовкой предыдущей книги и желание показать народу и власти возможность позитивной концовки при совершенно аналогичном раскладе. Оказывается, все просто. Герой предыдущей книги, честный московский чиновник, предает экстремального друга-мусульманина, чем губит все на свете и себя в том числе. А герой «Земли войны», честный московский чиновник, не предает экстремального друга-мусульманина, а наоборот, берет автомат и встает с другом-мусульманином локоть к локтю против продажных федералов и злых чеченов, чем спасает все на свете и себя в том числе. Этим принципиальные различия между «Ниязбеком» и «Землей войны» исчерпываются.

Предложенный Латыниной вариант, конечно, смехотворен – вынужден признать это как доброжелательный читатель, пытающийся быть правоверным. Косвенным подтверждением слабоватости можно считать обилие блох в тексте, характерное именно для латынинских книг, писанных при участии левой ноги. На второй странице я не удержался, схватил карандаш и начал некоторые фразы подчеркивать. Обнаружилась куча почти инопланетных вздорностей («вода хлюпала в нем туда-сюда», «подбородок, переходящий в резко вылепленную скулу», «сидел, откинув окровавленный рот», «как акулий рот вонзается в сочное мясо» (рот – это дырка, он вонзаться не может), «небритая щетина» (а бывает бритая?), «входили друг в друга, как кафель в ванной», «в кузове машины, представлявшем собой как бы цистерну»), почти чеховских согласований («под предлогом отправки нефти на Грозненский НПЗ она шла на экспорт») и обоснований (крепость «строили во времена Ермолова, и строили ее с расчетом на ядерный удар»), небрежностей (у полностью сгоревшего человека уцелела прическа) и неизбежных клише (у половины героев глаза убийцы или мертвеца, в крайнем случае – просто трудноописуемого цвета (см. предыдущую рецензию), горы сравниваются с кусками мяса, потом поданное к столу мясо – с горами, потом опять горы с кусками мяса, в которых почему-то еще бьется кровеносная система дорог). В сопоставимом по небрежности романе «Промзона» автор живописала корейца-альбиноса и туркмен с арийской внешностью. Теперь Латынина логически завершила цепочку образом исламского фундаменталиста безнадежно немецкой национальности – двухметрового блондина, естественно. Ну и полная лажа, как обычно, с датами и цифрами (перестройка грянула в 1991 году, 16-летний парень через 2 года оказывается 19-летним, а другой молодой человек через пару лет после окончания высшей школы КГБ становится подполковником).

Впрочем, это мелочи. Проблема в другом.

Чуть ли не впервые очень неприятное впечатление производит давно освоенный Латыниной прием творческого перенесения на страницы романа вполне реальных ситуаций. Например, история Беслана очень неоднозначна, и все слишком старательно забыли, что отряд террористов собирался как минимум при участии милиции и ФСБ. Но захват школы слишком чудовищен и самодостаточен, чтобы, отталкиваясь от него, наверчивать сюжет вокруг роддома, который федералы погубили, чтобы поссорить аварцев с чеченцами. Латынина навертела – и встала в одну линейку с создателями, скажем, фильма «Личный номер», снятого после «Норд-Оста» и рассказавшего о том, как чеченцы захватили цирк, а чекисты всех спасли.

Увы, свежий кавказский воздух обеспечил вполне плейшнеровский приход, в который раз утащив матерую писательницу в сектор розовых девических мечтаний. Он сохранился, наверное, в каждой женской подкорке, но по-хорошему должен скрываться. Латынина гимназическую восторженность крепкими аварскими фундаменталистами не скрывает. То есть она, конечно, добросовестно описывает свинцовые мерзости кавказской жизни, находя недобрые слова и заскорузлые детали для каждого персонажа – тем большим красавчиком ходит Джамалудин, праведность которого подтягивает до человеческого уровня даже московского чиновника. Забавный, кстати, диалог:

- Это уже не месть, Джамал, — сказал Кирилл, — это мятеж. Ты представляешь, кто твои заложники?.. Что ты хочешь?

- Я хочу, чтобы ты принял ислам, — спокойно ответил Джамалудин.

Кирилл опешил:

- Почему?

- Потому что мы сегодня попадем в рай, — пояснил аварец, — а ты нет. Мне будет тебя не хватать.

И вообще, если отвлечься от названных частностей, «Землю войны» читать страшно интересно: сюжет изощрен, авторские ремарки остроумны, а диалоги иногда разнообразны. Да и интересно следить, как Латынина с разной степени изяществом ищет альтернативные способы выхода из опробованных тупиков.

Только скорее бы она уже подкорочную гимназию закончила.

Во–первых, дичь полная, вопиющая и невероятная.

Во-вторых, просто суперская книжка.

Сначала во-вторых. Исходя из репутации автора, ожидалось, что пламенный публицист и жесткий оппозиционер, забывший изящную и крутосваренную вейскую молодость, соорудит очередной памфлет про свинорылых федералов, замаскированных под имперцев, которые мучают почем зря хороших чеченцев и предпринимателей, обреченных жанра ради воплотиться в сияющих республиканцев, повстанцев и просто гуманных негуманоидов. И сама Латынина не упустила случая попускать зайчиков в глаза гранями репутации — с первой же страницы, на которой появляются чуть переименованные «Объединенные машиностроительные заводы», распил бюджетных денег со стрельбой и алчные чиновники. Ну и позднее логика «сгнившая метрополия – праведная колония» выдерживается с лютой последовательностью, отличающей, впрочем, не только тексты писательницы, но и 99% фантастических сюжетов про отношения метрополий с колониями.

Латынинский-то сюжет поначалу незамысловат. Пират ван Эрлик — предатель рода человеческого и его образцовый враг, вступивший в страшную межрасовую войну на чужой стороне. Впрочем, врагов уничтожили под корень довольно быстро, и теперь пират террористничает в одиночку. Нелюдь, одно слово. Ван Эрлика ловит гэбист Трастамара, потомок учредителя империи, блестящий оперативник, беспощадный к врагам рейха и их пособникам настолько, что тоже вполне заслуживает заглавную кличку. Трастамара перевербовывает злодея, берет его на короткий поводок и отправляет со спецзаданием, итогом которого должно стать окончательное обезвраживание человечества. И тут начинаются сюжетные перевертыши: злодеи оказываются зайчиками, потом опять злодеями, потом их сносят в компост, потом они возносятся и откусывают голову врагам, которые, в свою очередь, тоже оказываются зайчиками – ну и так далее. Возможно, я просто слишком плохо знаю сюжетную беллетристику – но большая часть акробатических этюдов показалась мне свежей и задорной настолько, что я готов назвать книгу лучшей в России фантастической книгой 2007 года.

Несмотря ни на что.

А посмотреть есть на что.

Приступим к «во-первых».

Техническая сторона книги по сравнению с тактической вышла дико натужной и раздутой. Есть у меня ощущение, что я знаю причину. В древнем интервью Юлия Латынина с восторгом отзывалась о фантазии Сергея Лукьяненко – вплоть до того, что подробно пересказывала устройство плоскостных мечей и еще каких-то изобретений из золотого периода писателя. Похоже, что давний восторг все эти годы не давал покоя Латыниной, с самого начала любившей коряво пересказывать технологию производства слябов или причины помпажа авиадвигателя на малых скоростях. И в «Нелюди» она решила наконец доказать, что и сама совсем не дурак напридумывать если не молекулярный меч или ударный излучатель «Шершень», то алмазную шрапнель на аммонитной основе, плавиковую кислоту в вакуолях чужака и прочие экзоскелеты с гравицаппами. Доказала, в принципе – и я с трудом, но вынес истины типа: «Напряженность силового поля падает обратно пропорционально кубу расстояния» (почему обратно? почему кубу – пропорция она и есть пропорция, туда хоть куб, хоть порядок закладывается без специальных уточнений?), «Над столом парил конус углей, в который гости клали ломтики сырого не то мяса, не то моллюсков; угли шипели, из шара стекал пьянящий ароматный сок» (какой шар, откуда?) или «После того, как действие препарата прекратится, высшая нервная система остается слишком часто пораженной» (то есть проблема в том, что слишком? например, через каждые полтора сантиметра? а если бы через каждые три, было бы проще?).

Ладно, я-то добрый, а вот злые кащениты, ославившие Юлия Латынину стрелками осциллографа, боюсь, пополнят список именных латынинских мемов выражением «непробиваемость траверзов», которым автор блеснула при описании космического корабля.

Зато красоты стиля я вынести не смог – и пару раз даже с рычанием отбрасывал книжку, наткнувшись на очередное «Принц Севир вскарабкался на ноги» или «лысеющие волосы» все того же Севира. Еще там был «мужчина с овсяными хлопьями волос», «просвечивали белые пелены снега», существовал «оскопленный взрывом куст» (страшно представить себе, что росло на нем до взрыва), а «от всей его фигуры исходило довольство и уверенность: довольство хорошей пищи, уверенность дорогого костюма и гладко выбритых щек».

С анатомией у Латыниной всегда были трудности – и она никогда их не боялась, а наоборот, знай наворачивала побольше да побольше портретных или описательных несуразиц с переборами. Успокоил меня только карандаш, которым я принялся обводить наиболее интригующие моменты (типа «шлепая белыми носочками по травке» — надо понимать, это были очень засаленные носочки и очень плотная трава). Обвел, забыл, читаешь дальше. Красота. Вот такая: «Казалось, у него исхудали не только кожа, но и кости. И только глаза его сверкали, как плазменный росчерк растаявшей в космосе боеголовки». Честно скажу, я немного видел растаявших в космосе боеголовок, но могу предположить, что если она уже растаяла, то и росчерк давно распался на ионы, нес па?

И вот тут мы добрались до самого главного. До глаз. Глаза героев всегда играли в творчестве Юлии Латыниной важнейшую роль, сопоставимую с ролью верхней губки у известной княгини. Герои Латыниной всегда делились на второстепенных, очи которых оставались незамеченными автором, и главных – их глаза обязательно удостаивались отдельного философического описания (глаза убийцы, цвета вскипевшего чая и т.д.). В «Нелюди» творческий метод развернут и расширен до предела: текст плотно выложен бисером геройских или негеройских глаз, для специалиста составляющих, видимо, какой-то замысловатый узор. Я неспециалист, потому туповато констатирую следующее.

У ван Эрлика глаза цвета вакуума, того же цвета, что и земля после плазменного удара, глаза убийцы, большие темные, а потом почти сразу внимательные черные, совершенно пустые, наконец, это просто-таки черные боеголовки глаз. Забавно, что Латынина постоянно забывает про куда более оригинальную примету пирата, у которого перебитая осколком бровь «с этого места шла вверх» — старательно придуманная отличительная черта в итоге поминается пару раз – при том, что внешность героя описывается с пугающей регулярностью.

У Трастамары глаза с характерным фиолетовым просверком, цвета стратосферы, чуть раскосые глаза цвета индиго, рентгеновские гляделки (потом уточняется, что это «свои рентгеновские гляделки», а не чужие чьи-нибудь), немигающие фиолетовые глаза, и венец образности: «фиолетовые глаза были теплыми, как жидкий азот».

Венец не может быть один: поэтому у одного из олигархов глаза цвета жидкого азота (а еще теплые, как вакуум, и просто холодные голубые).

У сына Трастамары глаза цвета арморпласта, серые, при этом юношу отличает холодный взгляд спецназовца или преступника.

У одного мальчика глаза сперва ониксовые, потом вдруг угольно-черные.

У принца Севира карие выкаченные глаза, потом почти прозрачные, тут же – маленькие, далее – жесткие карие навыкате (два раза, последний – с нездоровым блеском). Так что «полная мучнистая кожа с распухшими сосисками пальцев совершенно не бросалась в глаза – так тверд и отрешен был взгляд его чуть навыкате карих глаз».

Куда больше повезло адмиралу «с пронзительно-серыми глазами на лысой, как шар, голове». В романе полно инопланетян, но мало кто из них может похвастаться тем, что у него глаза находятся не в голове, а на голове – видимо, непосредственно на макушке. А адмирал, что характерно, человек (хотя, написав это, я что-то засомневался).

Также в романе упоминаются «карие, с нависшими бровями глаза – знаменитые карие глаза потомков Чеслава» (у императора), «глаза такие же пронзительные и спокойные, как глаза Севира» (у инопланетянина), «умные фасеточные глаза» (2 раза, у другого инопланетянина), «бледно-желтые глазки», они же «огромные желтые гляделки», они же «большие овалы глаз» (у третьего инопланетянина, одновременно являющегося первыми двумя – нет-нет, не спрашивайте, все равно не скажу).

В общем, это не вейский цикл, не «Изюбрь» и не Сазан на Кавказе. Это «Нелюдь».

Читайте. Завидуйте. И ждите новую фантастическую книжку Юлии Латыниной.

Лично я уже изнемогаю.

За первые 10 минут чтения я узнал много новых слов и словосочетаний: литавр палубы, упругая парабола скул, танатоферазу, жвал-клюв, гипербоеголовки, акрилии, гравитоника, гравиколлайдер, столб сжатой гравитации, миллионотонная пустота, арморпласт, наномолекулярная, переменное поле Нессиса, барбеты, локальный скачок, псевдоинтеллектуальное противолазерное покрытие, псевдоинтеллектуальные связи молекул. Зачем автору понадобилось сообщить читателю столько новых слов и не объяснить их значение, я так и не понял. Космическая опера врядли станет научной фантастикой даже если псевдоинтеллектуальных слов будет в пять раз больше.

Если вы легко фильтруете засилье высосанных из пальца терминов и обозначений в поисках связного повествования то вы осилите эту книгу, а я вот не сумел.