Герман Шендеров «Тризна отчаяния»

Герман Шендеров, также кое-где известный как «Towerdevil».

Ооо, это личность широкой известности для узких кругов. В пространстве русского хоррора имён не так уж и мало, что не может не радовать. Но всё-таки и не так много, как хотелось бы. А потому сей автор наверняка мог хоть пару раз мелькать перед взором русскоязычного читателя, который любит хоррор за возможность пощекотать себе нервишки. Или, чего уж там, просто за возможность почитать какой-то из тех отечественных жанров, что всё ещё обильно разрастаются, кое-где даже цветут, и подают достоверные признаки жизни. А не вызывают подозрительный прищур и смутное желание осмотреться вокруг — не ответственен ли за эти признаки стоящий за углом некромант, подозрительный господин в белом лабораторном халате или бокор с куклой вуду в руках.

А немалую часть этой самой известности в русском хорроре оному автору обеспечил его фирменный стиль, или, правильнее сказать, стилистика.

В хорроре вполне нормально и допустимо использовать приёмы и методы, которые для других художественных направлений могут показаться излишними или даже экстремальными. И осуждать жанр за наличие в нём шокирующих или аморальных сцен, отталкивающих, жутких и грязных моментов, да и попросту «чернухи» — это такое себе… В конце концов, если такое не нравится, есть другие поджанры хоррора, где подобного или меньше, или вообще нет.

Но… Но, но, но — это именно средства достижения цели, краски и кисти на палитре художника. Ими можно и нужно пользоваться, меньше, больше, таким способом или таким. Но цель красок именно в создании из них картины, не так ли?

Так вот, товарищ Towerdevil (прошу прощения, граждане, мне так привычнее…) изрядно известен тем, что очень любит за использованием средств забывать цель. Или забивать на неё, чем Мельпомена не шутит… Иначе говоря, настолько громоздить побольше эдакого, да поядрёнее, да позакрученнее, что возникает ощущение в стиле «да поняли мы, поняли, может, уже хоррор начнётся, а не грязюка вся эта?» Чернуха сама по себе не пугает, она страшна как фон для основной мысли, а превышение дозировки иной раз перетекает в брезгливость, причём эстетическую, а не физиологическую. А критичное превышение дозировки уже смешить может начать…

И по моей наискромнейшей точке зрения, «Тризна отчаяния» — это лучшее произведение автора. По крайней мере, из мною прочитанных. Ибо тут ему наконец-то удаётся не забыть в процессе, что он пишет именно хоррор, а потому смакование всяких всякостей тут — инструменты, а не самоцель. И потому результат впечатляет! Настолько, что я не сразу опознал автора по написанному, а это уже показатель. Именно в этом случае — качественный в позитивную сторону.

Весна — не та, что воспета поэтами как чудесное время свежести и лёгкости. Увольте, она редко длится больше пары недель, если вообще случается. Нет, это ещё не ушедший до конца пробирающий, сырой холод вкупе с то замерзающей, то талой грязью. Город, с презрением выталкивающий подальше от своего центра, к окраинам, порождаемый бесконечным маховиком мусор — обычный, из бездушных вещей, и живой, в том числе человеческий…

Сюжет крутится вокруг бездомных, влачащих существование на улицах города. Да-да, те самые люди, которых предпочитают не замечать, как будто они и не люди вовсе. Что, противно? Нееет, смотри, почувствуй эту атмосферу загнанности, безнадёги опустившихся на дно людей, которым воспоминания о прошлой, нормальной жизни лишь служат источником душевных мук, или кажутся уже чем-то нереальном, как будто этого и не было на самом деле. Так ли удивительно, что эти несчастные (пусть даже возможна какая-то доля их вины), уже наполовину живущие в ощущении бесконечного кошмара, от которого никак не получается проснуться, оказываются точкой притяжения чего-то зловещего?..

У всех малых групп людей, объединённых чем-то общим, есть свой фольклор. Даже у таких. Вот и протагонист, совсем недавно оказавшийся на улице, столкнётся с чем-то из этого фольклора — такого же пугающего, как жизнь его носителей.

Только вот… Это ирреальное нечто даже не кажется чем-то неестественным, чужеродным. В таких-то декорациях. Оно смотрится каким-то даже закономерным итогом того, что нам приходится видеть. Потусторонний звон как жуткое, но естественное в своей противоестественности завершение пути. Пути тех, кто уже с потрохами принадлежит чему-то из-за грани, что их забирает. И их время придёт, как и сказал один из тех, что уже отдался этому жуткому зову безъязыкого колокола, разносящемуся из места, которое не должно существовать в нашем мире…

По итогу, это небольшой, но сильный рассказ, чем-то перекликающийся с рассказом «Чёрная церковь» Максима Кабира. Не только наличием общих образов, но и итоговым ощущением бессилия перед тем, что ты не можешь одолеть — лишь сопротивляться. Если вас и заинтересовал данный автор, однозначно рекомендую ознакомиться именно с этим произведением.

Towerdevil! Если ещё помнишь, чем там дымила твоя муза в процессе написания Тризны отчаяния, срочно ищи, где затариться снова! Ибо это лучшее, что может случиться с ней, да и с тобой тоже…